I was an Angel, living in the Garden of Evil
Название: Waiting for love (I'm burning like a fire gone wild on Saturday)
Автор: Elika Z.
Рейтинг: PG-13
Пейринг: СвонКвин, КэптанСвон, КэптанЧарминг (толстые намеки)
Предупреждения: ООС и прочие милые шалости.
Саммари: в каждом деле главное - мотивация. И она должна быть правильной.
Посвящение: спешл фо bro! Tomislava, священного кадила и мужика поколено ей в <цензура>руки или куда только захочет. Только ты можешь заставить писать меня про двух очаровательных раздолбаев, насмешливую королеву и потерявшего ориентиры и всякий стыд принца.
От автора:Все задумывалось как короткое трехстраничное дополнение к Addicted to you, однако в процессе переросло раннего собрата не только в размерах, но и в насыщенности КС и КЧ. Своеобразный вбоквел вбоквела стал полноценным продолжением и занял место в поздравительной линейке для Tomislava. Таймлайн: четыре недели спустя после финальной сцены первой части.
читать дальше и наслаждаться каждой секундой, каждым словом, а затем добить финальный аппендикс
Следующая суббота отличилась большим накалом эмоций. Джонс задал тон с самого начала: он уже не звонил, а стучал кулаком во входную дверь до звона стекол, громко требуя, чтобы его впустили. Опасаясь, как бы в порыве чувств пират не поднял на ноги весь особняк, Эмметт поспешил встретить разбушевавшегося гостя. По телу переливалась боль, словно просочившаяся в кровеносные сосуды; мышцы сопротивлялись любому усилию, будь то ходьба или простое поднятие руки. Благо затягивались кожей ранки на предплечьях, оставленные невидимым ножом - в своих уроках Регина порой достигала поразительного уровня жестокости для рейтинга PG-13, установленного между ними по умолчанию.
Никакой милой улыбки на завтрак он не получил; судя по лицу Джонса, в ближайшее время и не получит. Взъерошенный, как воробей, мужчина не стал дожидаться приглашения и просто вломился в холл, грубо отпихивая Эмметта в сторону.
- Где она? - требовательно спросил пират, оглядываясь по сторонам. Эмметт осторожно закрыл дверь и повернулся к приятелю. Он прекрасно понимал, о чем тот говорит.
- Спит, - в последний момент успел схватить парень Джонса за рукав куртки, как только заметил, что тот скользнул взглядом по лестнице. - Все в порядке.
- В порядке? - завелся Крюк, выдергивая руку. Он выглядел оскорбленным до глубины души. - Я думал, наша дружба чего-то стоит!
- Слушай, я не виноват, что так вышло, - Эмметт сам с трудом удерживался от того, чтобы не повысить голос. Джонс вел себя как обиженное дитя, а у него не было ни сил, ни настроения утешать и извиняться. Ему с лихвой хватило родителей, спасибо большое.
Принимая значок шерифа из рук мэра, Эмметт никогда, даже в самих диких фантазиях, не думал, что ему придется посадить за решетку собственную мать. Однако же судьба дважды над ним посмеялась. И если в первый раз он понятия не имел, кем приходится ему Мэри Маргарет, то вчера сомнений быть не могло.
Его вызвали прямо посреди урока, когда Регина объясняла принципы магического исцеления - понятия невероятно сложного и требующего большой сосредоточенности. Он опасался практической части с тех самых пор, как Миллз завела нехорошую привычку испытывать все заклинания на нем, чтобы как следует мотивировать. Сначала звонок казался ему спасением небес, пока бармен из «Кроличьей норы» не попросил приехать и разобраться с завязавшейся потасовкой. Приятно было узнать, что зачинщиком дебоша стала некогда скромная учительница младших классов, по документам Мэри Маргарет Бланшард, перебравшая с текилой. Ему даже пришлось закрыть их на пару с Руби в участке, потому что в таком виде вести мать в дом с маленьким ребенком было просто нельзя.
Разумеется, вернувшийся после вечерних посиделок с пиратом Дэвидом мирно посапывал на кровати, раздевшись лишь наполовину - Эмметт едва не убился в темноте, споткнувшись о валявшийся у порога ботинок; второй, с завязанными в узел шнурками остался на ноге главы семейства. Некогда принц сражался с чудовищами, а сейчас бесславно пал в бою против собственной клетчатой рубашки, одной из многих в его гардеробе, которые мозолили Крюку глаза. Он запутался в рукавах и стал чем-то походить на сбежавшего пациента психиатрической лечебницы, что вломился в чужую квартиру по ошибке, да так и уснул. Оставшаяся без присмотра Эмма безответно хныкала в колыбельке.
Проклиная все на свете, Эмметт, не глядя, накинул на отца покрывало и с ребенком подмышкой отправился обратно в особняк, здраво рассудив, что для Эммы так безопаснее.
- Ты бы мог прийти ко мне! - продолжал изливать свое негодование пират, активно размахивая руками. Полы куртки разошлись, являя миру надетую задом наперед черную футболку. - Представляешь, какого мне было, когда твой отец вызвонил меня по этому дьявольскому приспособлению и сообщил, что Эмма пропала!
История и правда вышла скверной, потому как никакой записки злой как черт Эмметт в квартире не оставил. Судя по всему, батарея на телефоне села, - как всегда вовремя. Но парень от этого не чувствовал себя более виноватым.
- Я сделал так, как лучше для нее. Пиратский корабль - не самое подходящие место для четырехмесячного ребенка. Сомневаюсь, что ты хранишь в трюмах детское питание.
- Оправдывайся-оправдывайся, я все равно не куплюсь, - поубавилось пыла у Крюка. Он уже не выглядел столь уверенным, как раньше. - Ты же как Дэвид, используешь Эмму, чтобы...
- Чтобы что? - вклинилась в разговор появившаяся на лестнице Регина. В этот раз она сделала выбор в пользу демократичных юбки и пиджака, а в руках держала небольшую желтую рацию, в которой Эмметт узнал радио-няню.
Все вышло само собой. На эмоциях Джонс мог выболтать много лишнего, и чтобы избежать неловких моментов, Эмметт машинально сделал заученный пас руками, чувствуя покалывание в кончиках пальцев. Пират ничего не успел понять, намериваясь, как обычно, поделиться своим мнением с окружающими, однако с его губ не соскользнуло ни звука. В первую секунду это было даже забавно, наблюдать, как он открывает и закрывает рот как рыба, выброшенная на сушу, при этом непонимающе вращая подведенными глазами. Затем смысл происходящего до него все же дошел - Эмметт был уверен, пират только что вылил на него целое ведро отборной брани, но лишь непонимающе пожал плечами, чем вывел мужчину из себя. Все могло бы плохо закончиться, если бы Регина снова не вмешалась.
- Куда делись твои манеры, Киллиан? - поинтересовалась она, и по спине Эмметта пробежал холодок. Во-первых, он никогда не слышал, чтобы Регина обращалась к Крюку по имени; во-вторых, тон ее голоса был настолько вкрадчивым и угрожающим, что в нем едва ли узнавалась мисс Миллз даже в свои худшие дни, но было определенно много от Злой Королевы. - Если хочешь назад свой чарующий голос, придется немного помолчать. Свои непростые отношения выяснять будете в другом месте, а не в доме со спящими детьми.
Накуксившийся Крюк не удостоил ее взглядом и направился на кухню заливать обиду ромом и заедать неспрятанными конфетами, судя по донесшемуся шуршанию. Регину такие мелочи, по-видимому, не волновали, потому как она даже не попыталась его одернуть или как-либо помешать.
- Вот о чем я говорила, шериф, - она упорно отказывалась звать его по имени, и он давно перестал ее исправлять, чтобы не доставлять удовольствия. Сейчас так вообще подобная вещь волновала его меньше всего; он просто радовался, что налет былой королевы слетел. Регина посмотрела в сторону кухни. - Мотивация.
Утро уже было перевернуто с ног на голову, и для себя Эмметт решил, что пора откланяться. Регина пойдет заниматься загадочными вещами с обиженным безмолвным пиратом, а ему следовало вернуть Эмму в отчий дом, пока Дэвид не поднял на ноги весь Сторибрук. Да и Мэри Маргарет с Руби уже должны были проспаться.
- Я заберу Эмму? - он не знал, почему это прозвучало как вопрос, но у него было странное чувство, что он не может забрать ребенка без спросу, просто уйти и не попрощаться. Регина кивнула, казалось, боясь, что голос выдаст настоящие эмоции и окончательно разрушит десятилетиями отработанный образ холодной высокомерной стервы.
Когда он спустился с сестренкой на руках, женщина стояла на том же месте, как будто забывшись в собственных мыслях. Трудно было не заметить, как она смотрела на ребенка, как сжимали пальцы ставшую бесполезной желтую рацию. Рядом с Эммой Регина выглядела и вела себя совсем по-другому. Отдельно радовало то, что она не пыталась скрыть свои материнские качества за неохотой или притворной брезгливостью.
- Можешь подержать ее, пока я оденусь? - полушепотом попросил он просто потому, что хотел увидеть как Регина сдержанно улыбнется в ответ. Она, кажется, даже не заметила, что к ней обратились на «ты» и осторожно приняла спящую малышку. Это выглядело настолько естественно, что буквально защемило сердце, и Эмметт специально провозился дольше, чем следовало.
- Берегите ее, шериф, - сказала она напоследок с предательской болью в голосе и поправила завернувшийся край детского одеяла. - Кажется, Эмме уготовано стать первым достойным человеком по линии Прекрасных.
***
Дразнящий запах яичницы с беконом и ароматного кофе, по мнению Эмметта, был самым приятным способом проснуться в субботу утром. Это уж всяко лучше раздражающих будильников и надоедливых пиратов, барабанящих в дверь. Ни один солнечный луч не проскользнул за плотно закрытые шторы; утренняя прохлада не сумела добраться до тела, надежно сокрытого футболкой. Эмметт медленно вздохнул, но глаза не открыл, насыщая сознание приятным образом и усталостью, доставшейся в наследство от ночи на диване. Он неспешно потянулся, жмурясь как кот, да так и застыл в своей нелепой позе, уловив приглушенные голоса со стороны кухни.
В животе заурчало, но парень всецело проигнорировал голодные позывы и некоторое время просто напряженно вслушивался, пытаясь разобрать доносящиеся обрывки разговора. Меж бровей пролегла складка, в пику прояснившейся ситуации. Настроение было заметно подпорчено. Утренняя нега испарилась и стала похожей на сон. Воспоминания о вчерашнем вечере навалились на парня, словно того и ждали.
Семейный пятничный ужин прошел в напряжении и практически гробовой тишине, разбавляемой лишь позвякиванием вилок и вялыми попытками завязать разговор. Укоризненные взгляды, которыми Мэри Маргарет щедро награждала нерадивого мужа, к концу ужина плавно перетекли в многозначительные, пока Эмметт упорно делал вид, что не замечает разворачивающейся под носом драмы.
Ситуация накалялась в течении всей недели и была нестабильной с тех самых пор, как выпущенная на волю Белоснежка, к своему вящему недовольству, обнаружила, что мужчина, которому она отдала лучшие годы пост-проклятой жизни, ее отсутствия даже не заметил, занявшись поисками пропавшей посреди ночи дочери, которая даже не умела ходить. Здесь были и гневные тирады, и обиженное молчание, и даже слабые попытки оправдаться. Эмметт мудро не вмешивался в конфликт, но в особо напряженные моменты попросту забирал сестру на долгую прогулку, не забывая прихватить при этом неблагодарного пирата, полностью перетягивающего внимание ребенка на себя.
По возвращению его неизменно встречали довольные лица запыхавшихся родителей, и каждый раз он с некой долей отвращения и отчаянья клялся найти себе собственное жилье. Единственное, что его всегда останавливало от осуществления желаемого, так это Эмма. Очевидно, сказочные отношения наследницы в бегах и фейкового принца претерпевали не лучшие времена, и в моменты взаимных обвинений и упреков примерная с виду чета напрочь забывала обо всем на свете, включая ребенка. Недовольство, копившееся в Эмметте уже длительное время, вылилось в убийственный монолог под занавес вечера пятницы, когда Мэри Маргарет, так и не найдя поддержки у мужа, строгим учительским голосом попыталась убедить сына отказаться от уроков магии с «этой женщиной». Для Эмметта подобное замечание стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Ему просто надоело быть родителем для своих же родителей, которые в глубине души продолжали по привычке надеяться на волшебное разрешение всех проблем. С едва сдерживаемым раздражением, он высказал каждому из них все, что думал, без прикрас и цензуры, и оставил переваривать услышанное за столом. Конец немой сцены застал Джонс, который в непонимании застыл посреди прихожей. Эмметт забрал у него из внутреннего кармана фляжку с ромом, похлопал по плечу и ретировался.
Хотя бы об Эмме до конца вечера можно было не переживать: пират был очаровательным раздолбаем по жизни, но за ребенком он следил со всей ответственностью. Иногда, в минуты редкого душевного спокойствия, Эмметт мысленно давал мужчине свое скупое согласие на будущий брак с сестрой.
Но в данный момент подобному не было место в сознании Эмметта, наблюдавшего перед собой идеалистическую картину. Сидящий за столом Джонс, очевидно, травил очередную байку, помогая себе активной жестикуляцией и мимикой. В этом не было ничего не обычного, если только опустить тот факт, что Регина искренне улыбалась рассказанному. Пусть одними губами, сдержанно, но по-настоящему. И это выбивало дыхание из легких и почву из-под ног. Увидев в дверях хмурого приятеля, Крюк засиял и по-свойски помахал рукой, приглашая пройти на чужую кухню, будто к себе на корабль.
- Посмотрите, кто почтил нас своим присутствием... и даже оделся, - иронично заметил он, когда Эмметт занял свободный стул, оказавшись прямо напротив Регины. Она едва заметно кивнула в знак приветствия и равнодушно поднесла к губам чашку.
Когда он вчера показался на пороге, запыханный и взвинченный, Миллз без лишних слов пропустила его в дом и приготовила кофе. Она составила ему компанию и даже ничего не сказала по поводу щедрой порции рома, которую он добавил в напиток, а просто протянула свою чашку за тем же. Она не спрашивала, не давила и не насмехалась, и в умиротворенной тишине вечера пустого дома между ними, как показалось тогда Эмметту, было взаимопонимания больше, чем за два предшествующих года. Сейчас они сидели на тех же местах, но Регину, судя по всему, подобные сантименты не трогали, и по ее виду можно было понять, что они вернулись к тому, с чего начали.
Парень совсем помрачнел.
- Регина великодушно приготовила и тебе завтрак, Спящая красавица, - беззаботно продолжал щебетать Крюк, совершенно не замечая его дискомфорта. Эмметт не потрудился достать тарелку и теперь просто сидел и смотрел перед собой на пустую кружку. Вазочка без единого намека на конфеты стояла рядом. - Кстати, о которой. Я лично видел, как от вечного сна ее разбудила знойная иноземная воительница. Горячее вышло пробуждение, - с самым невинным видом, как будто промежду прочим выдал Джонс и подал другу турку. Регина как-то загадочно усмехнулась, словно знала больше остальных, и покачала головой. Эмметт все так же хмурился, но, почувствовав на себе выжидающий взгляд пирата, поднял глаза. Если мужчина надеялся на эффект взорвавшейся бомбы от сказанной новости, он явно просчитался, - меньше всего Эмметта волновали нетрадиционные вариации сказок. Однако что-то странное было в его лице, и с запозданием Эмметт сообразил, что Джонс держит турку в правой руке. На месте некогда обрубка с приспособлением для крюка как влитая сидела вполне себе живая кисть.
- Как? - только и смог вымолвить Эмметт и осторожно взял еще теплую турку за ручку. Джонс воспользовался моментом и покрутил новой рукой у парня перед носом.
- Прекрасна, да? - самодовольно поинтересовался Джонс; его буквально распирало. - Стоит сказать спасибо нашей дражайшей Регине, - пират подарил Миллз самую широкую из своих улыбок. - И ее магическим способностям.
Это было настолько удивительно, что Эмметт даже забыл о своей надуманной обиде. История с отрубленной кистью, хранившейся в насмешку на самом видном месте ломбарда Голда, была для Джонса деликатной темой. Как будто предчувствуя появление законного владельца ценного экспоната, хитрый маг оградил его временным проклятьем, снять которое до срока было под силу лишь ему самому. А учитывая обстоятельства, можно было с уверенностью утверждать, что кисть Джонса не дождется. Но вырастить совершенно новую руку - дело колоссальной сложности, по сравнению с которым заживление мелких ранок и опыты над канарейкой казались - и являлись, - просто детской забавой.
В глазах Эмметта это было очередным чудом авторства Миллз, хотя сама Регина, судя по всему, так не считала. По ее лицу в целом сложно было понять, о чем она сейчас думает, зато, наверное, по лицу Эмметта можно было прочесть все мысли. И как ей только удавалось оставаться настолько невозмутимой? Нет, конечно, она была довольна собой и своей работой, но явно не демонстрировала этого окружающим, в отличии от Джонса, который счастливо сиял и никак не мог налюбоваться вновь приобретенной конечностью. Он уже начал прикидывать, на какой руке его набор колец смотрится лучше, когда зазвонил телефон. Эмметт непроизвольно ухмылялся, наблюдая, как пират сосредоточенно жмет на нужные клавиши, - все-таки трехсотлетняя закалка в мире без высоких технологий давала о себе знать. Однако надо отдать ему должное - Джонс не был безнадежен. Какое-то время он всматривался в экран, и Эмметт даже подумывал предложить свою помощь, решив, что мужчина снова запутался в последовательности действий, которые даже детям казались элементарными. Но в этом не было необходимости, потому что в следующий момент Джонс осторожно спрятал телефон в карман куртки и в предвкушении потер руки.
- Ну что, детки, пора мне отправляться на встречу судьбе, - оповестил он окружающих, хотя никто его не спрашивал. Дальше можно было не продолжать, все и так было понятным, но пирата было не остановить. - Пришло время избавиться от клетчатых рубашек Дэвида и начать делать из него человека.
Джонс поднял (правой рукой) кружку с ромовым кофе и громогласно объявил:
- За меня! - и выпил ее залпом до дна, как текиловый шот, после чего неожиданно закашлял. Он пару раз ударил себя кулаком в грудь и поморщился.
- Какая же гадость, этот ваш кофе. Только зря ром перевел, - с сожалением протянул он, поднимаясь на ноги.
Грязную кружку пират, как ни в чем не бывало, оставил в раковине, - посуду за собой он принципиально не мыл, - и, довольно мурлыча себе под нос, направился к выходу. Эмметт отметил, что сам Джонс пока еще не знает, как вести себя с новообретенной рукой или куда ее деть; в качестве компромисса он засунул ее в карман куртки. Упрямый пират все-таки добился своего, найдя решение казалось бы невозможной проблемы. Во всех мирах все было против него, но мотивация оказалась настолько сильной, что он шел к поставленной цели, несмотря ни на что.
Пресловутая мотивация. Слово осело горьким осадком на языке, и Эмметт невольно вспомнил, сколько раз Регина упоминала во время занятий, что ему не хватает именно этого.
Он может лучше, больше, у него ведь есть такой потенциал, но отсутствует мотивация, - вот что пыталась донести она до него из раза в раз, а он злился, из-за того, что все получалось не так хорошо и гладко. Нисколько не помогал страх перед неудачей, - противнейшее из чувств, ледяными кубиками наполняющее желудок каждый раз, когда он видел перед собой препятствие. Хуже всего неоправданные ожидания, возложенные окружающими и родителями, что стали печальным примером того, как завышенные требования со стороны и надежды обращаются в прах перед лицом реальности. В этот бесконечный порочный круг пора было вдохнуть новую жизнь.
Мысль об этом поразила Эмметта, и когда хлопнула входная дверь, - Регина недовольно поморщилась, как будто был плохим кофе, а не манеры пирата, - парень взглянул на нее проясненным взглядом.
- Я хочу увеличить количество занятий, - без колебаний заметил он и отпил из кружки. Кофе был отличным, хотя по ощущениям он застрял где-то в глотке, пока все внутри сжалось под взглядом сидящей напротив Миллз.
- Зачем? - почти искренне удивилась Регина и сделала небольшой глоток. Парень как завороженный наблюдал за каждым ее движением, стараясь предугадать дальнейшие действия. - У меня сложилось впечатление, что вам не очень-то это и интересно.
От подобного замечания даже стало как-то обидно. У него не все получалось с первого раза, но он никогда не жаловался, позволяя ей измываться над собой до последней минуты. В этом, конечно, было больше от упрямства, чем от желания научиться, - порой Регина своими методами отбивала у него всякую охоту продолжать уроки, - но ведь он всегда возвращался.
- Это не так, - поэтому справедливо возразил Эмметт на выдохе и пальцами сжал под столом колено, находя в боли стимул говорить дальше. - Но у меня есть условие.
- Условие? - кажется, услышанное Регину позабавило. Она отставила в сторону чашку с кофейной гущей на дне и сложила перед собой руки. - Вы не в том положении, чтобы...
- Вы согласитесь со мной отужинать, - поспешил перебить ее Эмметт, боясь, как бы не пропал запал и губы не предали его окончательно. Они и так с трудом шевелились, словно онемевшие от беззвучного заклятья.
- Вам не достаточно завтраков?
Что за привычка высмеивать каждое его предложение? Это так сбивало с мысли!
Эмметт сжал зубы и покачал головой.
- Вдвоем. Никакого пирата. Только вы и я, - чеканились слова одно за другим. И если сначала казалось, что желудок от волнения скрутило в плотный узел, то после первых сложных шагов дышать стало заметно легче.
- Звучит почти, как свидание, - слегка насмешливо заметила Миллз, и ему стоило больших усилий выдержать взгляд и не покраснеть. - Не боитесь, что ваша дражайшая матушка сойдет с ума после такой новости?
Колкость и откровенное подначивание Эмметт оставил без внимания. К тому же, разве Регина сама только что не озвучила прекрасный повод, чтобы согласиться?
Она откинулась на спинку стула и смерила его изучающим взглядом, словно только сейчас понял, что он говорить серьезно, и теперь она не спеша взвешивала в уме все плюсы и минусы поступившего предложения, наполовину личного, наполовину делового.
От нервного ожидания вердикта зачесалась спина, но Эмметт боялся в лишний раз моргнуть, не то, чтобы шевельнуться. Такое ощущение, что сейчас в режиме реального времени решалась его судьба.
Хотелось верить, что решение будет признано в его пользу.
- Если у вас начнет получатся... - по лицу Регины можно было решить, что она неохотно идет на сделку с самой собой, но начало было многообещающим, пусть и не без огрехов.
- Когда у меня начнет получатся, - был рад поправить ее парень. Он сказал это быстро, чтобы не сбить Миллз с настроя и мысли, и опять застыл на стуле.
- Тогда и поговорим, - была столь же рада осадить его Регина, поднимаясь на ноги, но в словах не было былой издевки. Эмметт надеялся, что ему не показалось, и он все правильно понял: предложение благосклонно принято королевой.
Какого же было его удивление, когда в следующим момент она поставила перед ним тарелку с яичницей и хрустящим беконом, волновавших отвлекшееся сознание все это время. Регина осталась стоять и наблюдала за выражением его лица с легкой улыбкой на устах, и Эмметт отметил с екнувшим сердцем, что эта улыбка тоже была искренней.
- Ешьте, нет смысла заниматься на голодный желудок, - сдержанно ответила она на невысказанный вопрос, и Эмметта буквально возликовал, получив двойное удовольствие от вкусной еды и подтверждения своих надежд. - Я буду ждать вас в кабинете. И еще...
- Ммм? - откликнулся он с набитым ртом. Яичница была замечательной, пусть и остывшей.
- Не забудьте напомнить отдать все ваши утерянные футболки, - сказала Регина напоследок, красноречиво подняв бровь, отчего Эмметт едва не подавился хорошо просоленным беконом.
Кажется, это хороший знак, что новая жизнь начиналась с закрытия старого дела.
Автор: Elika Z.
Рейтинг: PG-13
Пейринг: СвонКвин, КэптанСвон, КэптанЧарминг (толстые намеки)
Предупреждения: ООС и прочие милые шалости.
Саммари: в каждом деле главное - мотивация. И она должна быть правильной.
Посвящение: спешл фо bro! Tomislava, священного кадила и мужика поколено ей в <цензура>руки или куда только захочет. Только ты можешь заставить писать меня про двух очаровательных раздолбаев, насмешливую королеву и потерявшего ориентиры и всякий стыд принца.
От автора:Все задумывалось как короткое трехстраничное дополнение к Addicted to you, однако в процессе переросло раннего собрата не только в размерах, но и в насыщенности КС и КЧ. Своеобразный вбоквел вбоквела стал полноценным продолжением и занял место в поздравительной линейке для Tomislava. Таймлайн: четыре недели спустя после финальной сцены первой части.
читать дальше и наслаждаться каждой секундой, каждым словом, а затем добить финальный аппендикс
Следующая суббота отличилась большим накалом эмоций. Джонс задал тон с самого начала: он уже не звонил, а стучал кулаком во входную дверь до звона стекол, громко требуя, чтобы его впустили. Опасаясь, как бы в порыве чувств пират не поднял на ноги весь особняк, Эмметт поспешил встретить разбушевавшегося гостя. По телу переливалась боль, словно просочившаяся в кровеносные сосуды; мышцы сопротивлялись любому усилию, будь то ходьба или простое поднятие руки. Благо затягивались кожей ранки на предплечьях, оставленные невидимым ножом - в своих уроках Регина порой достигала поразительного уровня жестокости для рейтинга PG-13, установленного между ними по умолчанию.
Никакой милой улыбки на завтрак он не получил; судя по лицу Джонса, в ближайшее время и не получит. Взъерошенный, как воробей, мужчина не стал дожидаться приглашения и просто вломился в холл, грубо отпихивая Эмметта в сторону.
- Где она? - требовательно спросил пират, оглядываясь по сторонам. Эмметт осторожно закрыл дверь и повернулся к приятелю. Он прекрасно понимал, о чем тот говорит.
- Спит, - в последний момент успел схватить парень Джонса за рукав куртки, как только заметил, что тот скользнул взглядом по лестнице. - Все в порядке.
- В порядке? - завелся Крюк, выдергивая руку. Он выглядел оскорбленным до глубины души. - Я думал, наша дружба чего-то стоит!
- Слушай, я не виноват, что так вышло, - Эмметт сам с трудом удерживался от того, чтобы не повысить голос. Джонс вел себя как обиженное дитя, а у него не было ни сил, ни настроения утешать и извиняться. Ему с лихвой хватило родителей, спасибо большое.
Принимая значок шерифа из рук мэра, Эмметт никогда, даже в самих диких фантазиях, не думал, что ему придется посадить за решетку собственную мать. Однако же судьба дважды над ним посмеялась. И если в первый раз он понятия не имел, кем приходится ему Мэри Маргарет, то вчера сомнений быть не могло.
Его вызвали прямо посреди урока, когда Регина объясняла принципы магического исцеления - понятия невероятно сложного и требующего большой сосредоточенности. Он опасался практической части с тех самых пор, как Миллз завела нехорошую привычку испытывать все заклинания на нем, чтобы как следует мотивировать. Сначала звонок казался ему спасением небес, пока бармен из «Кроличьей норы» не попросил приехать и разобраться с завязавшейся потасовкой. Приятно было узнать, что зачинщиком дебоша стала некогда скромная учительница младших классов, по документам Мэри Маргарет Бланшард, перебравшая с текилой. Ему даже пришлось закрыть их на пару с Руби в участке, потому что в таком виде вести мать в дом с маленьким ребенком было просто нельзя.
Разумеется, вернувшийся после вечерних посиделок с пиратом Дэвидом мирно посапывал на кровати, раздевшись лишь наполовину - Эмметт едва не убился в темноте, споткнувшись о валявшийся у порога ботинок; второй, с завязанными в узел шнурками остался на ноге главы семейства. Некогда принц сражался с чудовищами, а сейчас бесславно пал в бою против собственной клетчатой рубашки, одной из многих в его гардеробе, которые мозолили Крюку глаза. Он запутался в рукавах и стал чем-то походить на сбежавшего пациента психиатрической лечебницы, что вломился в чужую квартиру по ошибке, да так и уснул. Оставшаяся без присмотра Эмма безответно хныкала в колыбельке.
Проклиная все на свете, Эмметт, не глядя, накинул на отца покрывало и с ребенком подмышкой отправился обратно в особняк, здраво рассудив, что для Эммы так безопаснее.
- Ты бы мог прийти ко мне! - продолжал изливать свое негодование пират, активно размахивая руками. Полы куртки разошлись, являя миру надетую задом наперед черную футболку. - Представляешь, какого мне было, когда твой отец вызвонил меня по этому дьявольскому приспособлению и сообщил, что Эмма пропала!
История и правда вышла скверной, потому как никакой записки злой как черт Эмметт в квартире не оставил. Судя по всему, батарея на телефоне села, - как всегда вовремя. Но парень от этого не чувствовал себя более виноватым.
- Я сделал так, как лучше для нее. Пиратский корабль - не самое подходящие место для четырехмесячного ребенка. Сомневаюсь, что ты хранишь в трюмах детское питание.
- Оправдывайся-оправдывайся, я все равно не куплюсь, - поубавилось пыла у Крюка. Он уже не выглядел столь уверенным, как раньше. - Ты же как Дэвид, используешь Эмму, чтобы...
- Чтобы что? - вклинилась в разговор появившаяся на лестнице Регина. В этот раз она сделала выбор в пользу демократичных юбки и пиджака, а в руках держала небольшую желтую рацию, в которой Эмметт узнал радио-няню.
Все вышло само собой. На эмоциях Джонс мог выболтать много лишнего, и чтобы избежать неловких моментов, Эмметт машинально сделал заученный пас руками, чувствуя покалывание в кончиках пальцев. Пират ничего не успел понять, намериваясь, как обычно, поделиться своим мнением с окружающими, однако с его губ не соскользнуло ни звука. В первую секунду это было даже забавно, наблюдать, как он открывает и закрывает рот как рыба, выброшенная на сушу, при этом непонимающе вращая подведенными глазами. Затем смысл происходящего до него все же дошел - Эмметт был уверен, пират только что вылил на него целое ведро отборной брани, но лишь непонимающе пожал плечами, чем вывел мужчину из себя. Все могло бы плохо закончиться, если бы Регина снова не вмешалась.
- Куда делись твои манеры, Киллиан? - поинтересовалась она, и по спине Эмметта пробежал холодок. Во-первых, он никогда не слышал, чтобы Регина обращалась к Крюку по имени; во-вторых, тон ее голоса был настолько вкрадчивым и угрожающим, что в нем едва ли узнавалась мисс Миллз даже в свои худшие дни, но было определенно много от Злой Королевы. - Если хочешь назад свой чарующий голос, придется немного помолчать. Свои непростые отношения выяснять будете в другом месте, а не в доме со спящими детьми.
Накуксившийся Крюк не удостоил ее взглядом и направился на кухню заливать обиду ромом и заедать неспрятанными конфетами, судя по донесшемуся шуршанию. Регину такие мелочи, по-видимому, не волновали, потому как она даже не попыталась его одернуть или как-либо помешать.
- Вот о чем я говорила, шериф, - она упорно отказывалась звать его по имени, и он давно перестал ее исправлять, чтобы не доставлять удовольствия. Сейчас так вообще подобная вещь волновала его меньше всего; он просто радовался, что налет былой королевы слетел. Регина посмотрела в сторону кухни. - Мотивация.
Утро уже было перевернуто с ног на голову, и для себя Эмметт решил, что пора откланяться. Регина пойдет заниматься загадочными вещами с обиженным безмолвным пиратом, а ему следовало вернуть Эмму в отчий дом, пока Дэвид не поднял на ноги весь Сторибрук. Да и Мэри Маргарет с Руби уже должны были проспаться.
- Я заберу Эмму? - он не знал, почему это прозвучало как вопрос, но у него было странное чувство, что он не может забрать ребенка без спросу, просто уйти и не попрощаться. Регина кивнула, казалось, боясь, что голос выдаст настоящие эмоции и окончательно разрушит десятилетиями отработанный образ холодной высокомерной стервы.
Когда он спустился с сестренкой на руках, женщина стояла на том же месте, как будто забывшись в собственных мыслях. Трудно было не заметить, как она смотрела на ребенка, как сжимали пальцы ставшую бесполезной желтую рацию. Рядом с Эммой Регина выглядела и вела себя совсем по-другому. Отдельно радовало то, что она не пыталась скрыть свои материнские качества за неохотой или притворной брезгливостью.
- Можешь подержать ее, пока я оденусь? - полушепотом попросил он просто потому, что хотел увидеть как Регина сдержанно улыбнется в ответ. Она, кажется, даже не заметила, что к ней обратились на «ты» и осторожно приняла спящую малышку. Это выглядело настолько естественно, что буквально защемило сердце, и Эмметт специально провозился дольше, чем следовало.
- Берегите ее, шериф, - сказала она напоследок с предательской болью в голосе и поправила завернувшийся край детского одеяла. - Кажется, Эмме уготовано стать первым достойным человеком по линии Прекрасных.
***
Дразнящий запах яичницы с беконом и ароматного кофе, по мнению Эмметта, был самым приятным способом проснуться в субботу утром. Это уж всяко лучше раздражающих будильников и надоедливых пиратов, барабанящих в дверь. Ни один солнечный луч не проскользнул за плотно закрытые шторы; утренняя прохлада не сумела добраться до тела, надежно сокрытого футболкой. Эмметт медленно вздохнул, но глаза не открыл, насыщая сознание приятным образом и усталостью, доставшейся в наследство от ночи на диване. Он неспешно потянулся, жмурясь как кот, да так и застыл в своей нелепой позе, уловив приглушенные голоса со стороны кухни.
В животе заурчало, но парень всецело проигнорировал голодные позывы и некоторое время просто напряженно вслушивался, пытаясь разобрать доносящиеся обрывки разговора. Меж бровей пролегла складка, в пику прояснившейся ситуации. Настроение было заметно подпорчено. Утренняя нега испарилась и стала похожей на сон. Воспоминания о вчерашнем вечере навалились на парня, словно того и ждали.
Семейный пятничный ужин прошел в напряжении и практически гробовой тишине, разбавляемой лишь позвякиванием вилок и вялыми попытками завязать разговор. Укоризненные взгляды, которыми Мэри Маргарет щедро награждала нерадивого мужа, к концу ужина плавно перетекли в многозначительные, пока Эмметт упорно делал вид, что не замечает разворачивающейся под носом драмы.
Ситуация накалялась в течении всей недели и была нестабильной с тех самых пор, как выпущенная на волю Белоснежка, к своему вящему недовольству, обнаружила, что мужчина, которому она отдала лучшие годы пост-проклятой жизни, ее отсутствия даже не заметил, занявшись поисками пропавшей посреди ночи дочери, которая даже не умела ходить. Здесь были и гневные тирады, и обиженное молчание, и даже слабые попытки оправдаться. Эмметт мудро не вмешивался в конфликт, но в особо напряженные моменты попросту забирал сестру на долгую прогулку, не забывая прихватить при этом неблагодарного пирата, полностью перетягивающего внимание ребенка на себя.
По возвращению его неизменно встречали довольные лица запыхавшихся родителей, и каждый раз он с некой долей отвращения и отчаянья клялся найти себе собственное жилье. Единственное, что его всегда останавливало от осуществления желаемого, так это Эмма. Очевидно, сказочные отношения наследницы в бегах и фейкового принца претерпевали не лучшие времена, и в моменты взаимных обвинений и упреков примерная с виду чета напрочь забывала обо всем на свете, включая ребенка. Недовольство, копившееся в Эмметте уже длительное время, вылилось в убийственный монолог под занавес вечера пятницы, когда Мэри Маргарет, так и не найдя поддержки у мужа, строгим учительским голосом попыталась убедить сына отказаться от уроков магии с «этой женщиной». Для Эмметта подобное замечание стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Ему просто надоело быть родителем для своих же родителей, которые в глубине души продолжали по привычке надеяться на волшебное разрешение всех проблем. С едва сдерживаемым раздражением, он высказал каждому из них все, что думал, без прикрас и цензуры, и оставил переваривать услышанное за столом. Конец немой сцены застал Джонс, который в непонимании застыл посреди прихожей. Эмметт забрал у него из внутреннего кармана фляжку с ромом, похлопал по плечу и ретировался.
Хотя бы об Эмме до конца вечера можно было не переживать: пират был очаровательным раздолбаем по жизни, но за ребенком он следил со всей ответственностью. Иногда, в минуты редкого душевного спокойствия, Эмметт мысленно давал мужчине свое скупое согласие на будущий брак с сестрой.
Но в данный момент подобному не было место в сознании Эмметта, наблюдавшего перед собой идеалистическую картину. Сидящий за столом Джонс, очевидно, травил очередную байку, помогая себе активной жестикуляцией и мимикой. В этом не было ничего не обычного, если только опустить тот факт, что Регина искренне улыбалась рассказанному. Пусть одними губами, сдержанно, но по-настоящему. И это выбивало дыхание из легких и почву из-под ног. Увидев в дверях хмурого приятеля, Крюк засиял и по-свойски помахал рукой, приглашая пройти на чужую кухню, будто к себе на корабль.
- Посмотрите, кто почтил нас своим присутствием... и даже оделся, - иронично заметил он, когда Эмметт занял свободный стул, оказавшись прямо напротив Регины. Она едва заметно кивнула в знак приветствия и равнодушно поднесла к губам чашку.
Когда он вчера показался на пороге, запыханный и взвинченный, Миллз без лишних слов пропустила его в дом и приготовила кофе. Она составила ему компанию и даже ничего не сказала по поводу щедрой порции рома, которую он добавил в напиток, а просто протянула свою чашку за тем же. Она не спрашивала, не давила и не насмехалась, и в умиротворенной тишине вечера пустого дома между ними, как показалось тогда Эмметту, было взаимопонимания больше, чем за два предшествующих года. Сейчас они сидели на тех же местах, но Регину, судя по всему, подобные сантименты не трогали, и по ее виду можно было понять, что они вернулись к тому, с чего начали.
Парень совсем помрачнел.
- Регина великодушно приготовила и тебе завтрак, Спящая красавица, - беззаботно продолжал щебетать Крюк, совершенно не замечая его дискомфорта. Эмметт не потрудился достать тарелку и теперь просто сидел и смотрел перед собой на пустую кружку. Вазочка без единого намека на конфеты стояла рядом. - Кстати, о которой. Я лично видел, как от вечного сна ее разбудила знойная иноземная воительница. Горячее вышло пробуждение, - с самым невинным видом, как будто промежду прочим выдал Джонс и подал другу турку. Регина как-то загадочно усмехнулась, словно знала больше остальных, и покачала головой. Эмметт все так же хмурился, но, почувствовав на себе выжидающий взгляд пирата, поднял глаза. Если мужчина надеялся на эффект взорвавшейся бомбы от сказанной новости, он явно просчитался, - меньше всего Эмметта волновали нетрадиционные вариации сказок. Однако что-то странное было в его лице, и с запозданием Эмметт сообразил, что Джонс держит турку в правой руке. На месте некогда обрубка с приспособлением для крюка как влитая сидела вполне себе живая кисть.
- Как? - только и смог вымолвить Эмметт и осторожно взял еще теплую турку за ручку. Джонс воспользовался моментом и покрутил новой рукой у парня перед носом.
- Прекрасна, да? - самодовольно поинтересовался Джонс; его буквально распирало. - Стоит сказать спасибо нашей дражайшей Регине, - пират подарил Миллз самую широкую из своих улыбок. - И ее магическим способностям.
Это было настолько удивительно, что Эмметт даже забыл о своей надуманной обиде. История с отрубленной кистью, хранившейся в насмешку на самом видном месте ломбарда Голда, была для Джонса деликатной темой. Как будто предчувствуя появление законного владельца ценного экспоната, хитрый маг оградил его временным проклятьем, снять которое до срока было под силу лишь ему самому. А учитывая обстоятельства, можно было с уверенностью утверждать, что кисть Джонса не дождется. Но вырастить совершенно новую руку - дело колоссальной сложности, по сравнению с которым заживление мелких ранок и опыты над канарейкой казались - и являлись, - просто детской забавой.
В глазах Эмметта это было очередным чудом авторства Миллз, хотя сама Регина, судя по всему, так не считала. По ее лицу в целом сложно было понять, о чем она сейчас думает, зато, наверное, по лицу Эмметта можно было прочесть все мысли. И как ей только удавалось оставаться настолько невозмутимой? Нет, конечно, она была довольна собой и своей работой, но явно не демонстрировала этого окружающим, в отличии от Джонса, который счастливо сиял и никак не мог налюбоваться вновь приобретенной конечностью. Он уже начал прикидывать, на какой руке его набор колец смотрится лучше, когда зазвонил телефон. Эмметт непроизвольно ухмылялся, наблюдая, как пират сосредоточенно жмет на нужные клавиши, - все-таки трехсотлетняя закалка в мире без высоких технологий давала о себе знать. Однако надо отдать ему должное - Джонс не был безнадежен. Какое-то время он всматривался в экран, и Эмметт даже подумывал предложить свою помощь, решив, что мужчина снова запутался в последовательности действий, которые даже детям казались элементарными. Но в этом не было необходимости, потому что в следующий момент Джонс осторожно спрятал телефон в карман куртки и в предвкушении потер руки.
- Ну что, детки, пора мне отправляться на встречу судьбе, - оповестил он окружающих, хотя никто его не спрашивал. Дальше можно было не продолжать, все и так было понятным, но пирата было не остановить. - Пришло время избавиться от клетчатых рубашек Дэвида и начать делать из него человека.
Джонс поднял (правой рукой) кружку с ромовым кофе и громогласно объявил:
- За меня! - и выпил ее залпом до дна, как текиловый шот, после чего неожиданно закашлял. Он пару раз ударил себя кулаком в грудь и поморщился.
- Какая же гадость, этот ваш кофе. Только зря ром перевел, - с сожалением протянул он, поднимаясь на ноги.
Грязную кружку пират, как ни в чем не бывало, оставил в раковине, - посуду за собой он принципиально не мыл, - и, довольно мурлыча себе под нос, направился к выходу. Эмметт отметил, что сам Джонс пока еще не знает, как вести себя с новообретенной рукой или куда ее деть; в качестве компромисса он засунул ее в карман куртки. Упрямый пират все-таки добился своего, найдя решение казалось бы невозможной проблемы. Во всех мирах все было против него, но мотивация оказалась настолько сильной, что он шел к поставленной цели, несмотря ни на что.
Пресловутая мотивация. Слово осело горьким осадком на языке, и Эмметт невольно вспомнил, сколько раз Регина упоминала во время занятий, что ему не хватает именно этого.
Он может лучше, больше, у него ведь есть такой потенциал, но отсутствует мотивация, - вот что пыталась донести она до него из раза в раз, а он злился, из-за того, что все получалось не так хорошо и гладко. Нисколько не помогал страх перед неудачей, - противнейшее из чувств, ледяными кубиками наполняющее желудок каждый раз, когда он видел перед собой препятствие. Хуже всего неоправданные ожидания, возложенные окружающими и родителями, что стали печальным примером того, как завышенные требования со стороны и надежды обращаются в прах перед лицом реальности. В этот бесконечный порочный круг пора было вдохнуть новую жизнь.
Мысль об этом поразила Эмметта, и когда хлопнула входная дверь, - Регина недовольно поморщилась, как будто был плохим кофе, а не манеры пирата, - парень взглянул на нее проясненным взглядом.
- Я хочу увеличить количество занятий, - без колебаний заметил он и отпил из кружки. Кофе был отличным, хотя по ощущениям он застрял где-то в глотке, пока все внутри сжалось под взглядом сидящей напротив Миллз.
- Зачем? - почти искренне удивилась Регина и сделала небольшой глоток. Парень как завороженный наблюдал за каждым ее движением, стараясь предугадать дальнейшие действия. - У меня сложилось впечатление, что вам не очень-то это и интересно.
От подобного замечания даже стало как-то обидно. У него не все получалось с первого раза, но он никогда не жаловался, позволяя ей измываться над собой до последней минуты. В этом, конечно, было больше от упрямства, чем от желания научиться, - порой Регина своими методами отбивала у него всякую охоту продолжать уроки, - но ведь он всегда возвращался.
- Это не так, - поэтому справедливо возразил Эмметт на выдохе и пальцами сжал под столом колено, находя в боли стимул говорить дальше. - Но у меня есть условие.
- Условие? - кажется, услышанное Регину позабавило. Она отставила в сторону чашку с кофейной гущей на дне и сложила перед собой руки. - Вы не в том положении, чтобы...
- Вы согласитесь со мной отужинать, - поспешил перебить ее Эмметт, боясь, как бы не пропал запал и губы не предали его окончательно. Они и так с трудом шевелились, словно онемевшие от беззвучного заклятья.
- Вам не достаточно завтраков?
Что за привычка высмеивать каждое его предложение? Это так сбивало с мысли!
Эмметт сжал зубы и покачал головой.
- Вдвоем. Никакого пирата. Только вы и я, - чеканились слова одно за другим. И если сначала казалось, что желудок от волнения скрутило в плотный узел, то после первых сложных шагов дышать стало заметно легче.
- Звучит почти, как свидание, - слегка насмешливо заметила Миллз, и ему стоило больших усилий выдержать взгляд и не покраснеть. - Не боитесь, что ваша дражайшая матушка сойдет с ума после такой новости?
Колкость и откровенное подначивание Эмметт оставил без внимания. К тому же, разве Регина сама только что не озвучила прекрасный повод, чтобы согласиться?
Она откинулась на спинку стула и смерила его изучающим взглядом, словно только сейчас понял, что он говорить серьезно, и теперь она не спеша взвешивала в уме все плюсы и минусы поступившего предложения, наполовину личного, наполовину делового.
От нервного ожидания вердикта зачесалась спина, но Эмметт боялся в лишний раз моргнуть, не то, чтобы шевельнуться. Такое ощущение, что сейчас в режиме реального времени решалась его судьба.
Хотелось верить, что решение будет признано в его пользу.
- Если у вас начнет получатся... - по лицу Регины можно было решить, что она неохотно идет на сделку с самой собой, но начало было многообещающим, пусть и не без огрехов.
- Когда у меня начнет получатся, - был рад поправить ее парень. Он сказал это быстро, чтобы не сбить Миллз с настроя и мысли, и опять застыл на стуле.
- Тогда и поговорим, - была столь же рада осадить его Регина, поднимаясь на ноги, но в словах не было былой издевки. Эмметт надеялся, что ему не показалось, и он все правильно понял: предложение благосклонно принято королевой.
Какого же было его удивление, когда в следующим момент она поставила перед ним тарелку с яичницей и хрустящим беконом, волновавших отвлекшееся сознание все это время. Регина осталась стоять и наблюдала за выражением его лица с легкой улыбкой на устах, и Эмметт отметил с екнувшим сердцем, что эта улыбка тоже была искренней.
- Ешьте, нет смысла заниматься на голодный желудок, - сдержанно ответила она на невысказанный вопрос, и Эмметта буквально возликовал, получив двойное удовольствие от вкусной еды и подтверждения своих надежд. - Я буду ждать вас в кабинете. И еще...
- Ммм? - откликнулся он с набитым ртом. Яичница была замечательной, пусть и остывшей.
- Не забудьте напомнить отдать все ваши утерянные футболки, - сказала Регина напоследок, красноречиво подняв бровь, отчего Эмметт едва не подавился хорошо просоленным беконом.
Кажется, это хороший знак, что новая жизнь начиналась с закрытия старого дела.
@темы: жованный крот, Аднажды, Em's, my ff